Чудный вечер в доме с камином

                                                                                              З. Туганова

 

Весной 1992 года  Нуреев дважды побывал в Казани. Первый приезд, в марте, носил организационный характер. Нуреев познакомился с балетной труппой и провел несколько репетиций с оркестрами ТАГТ и Гос. Симф. оркестром Татарстана.

 

Несмотря на столь непродолжительную «остановку» в Казани, у суперзвезды были и неформальные встречи. Гость успел побывать в гостях у четы Антроповых. В их доме, кроме других знаменитостях, живет память и о Р. Нурееве.

 

О том, что здесь «можно хорошо и душевно отдохнуть» маэстро подсказали оркестранты театра. И в один из мартовских дней после репетиции Нуреев вместе с музыкантами отправился пешком вниз по ул. К. Маркса. Потом компания свернула с уютной улочки старой Казани во двор…

 

- А здесь, как нарочно, затеяли ремонт, - вспоминает хозяйка «казанского салона» Т. Антропова. – Весь двор был перекопан. Нуреев в большом изумлении остановился перед открывшейся панорамой: подтаявший снег в вперемешку с грязью, огромная – как в ширину, так и в глубину – яма… Такого лица, выражающего удивление и непонимание ситуации одновременно, я никогда не видела.

 

И хозяйка заволновалась: вдруг он сверзится в эту яму, а каждая нога знаменитости застрахована на миллион $? Однако беспокойство оказалось напрасным. Музыканты подняли маэстро на руки и пронесли его через весь  «ремонтный ад» до самых дверей дома.

 

Такие подробности совсем не удивляют, а скорее подтверждают и укрепляют отношение миллионов к Нурееву. Бога танца, как называли его поклонники, весь мир носил на руках. Мало того, ему и прощалось многое. Однажды на приеме в присутствии королевской семьи в Лондоне он танцевал соло, ему  жали туфли – он сбросил их и продолжал танцевать босиком.

 

У Андроповых так заведено – на пороге дома гостей встречает глава семьи Натан Игоревич, а его супруга – в прихожей. Хозяйку всегда очень интригует предвкушение первого впечатления о человеке, впервые входящем в их дом.

 

- Вошел Нуреев – король, закутанный в цветной палантин. Вместе с тем он улыбался естественно и просто, как обыкновенный человек, - вспоминает она, - в этой царской особе с красивой осанкой совершенно отсутствовал всякий пафос.

 

Как оказалось, «искатель творческих приключений и новых завоеваний» подзабыл русский, и Андроповым пришлось вспоминать языки, которые знали, надо же было определиться – на каком из них».

 

Была и другая закавыка. Пребывание гения танца в Казани на тот момент являлось полулегальным. Вроде бы ему разрешили въезд в страну, но официально ярлык «изменника Родины» не сняли.

 

Только разве это все важно, когда неожиданно в жизни происходит потрясающее событие – за твоим обеденным  столом – «эпохальное явление ХХ века»! Как не понять Андроповых, испытавших тогда чувство, которое можно сравнить разве что с полетом.

 

По словам хозяев, вначале он ввел себя настороженно. Мешая английские и русские слова, он пытался выразить свои переживания по поводу того, как будет воспринят властями республики. Супруги наперебой с другими гостями его успокаивали. Дескать, сейчас другое время, в обществе происходят необратимы процессы, и возврата к старому не будет.

 

В отличие от других маэстро «практически ничего не ел». Ограничился «как все балетные  зеленым листиком салата». Но, наверное, от внутреннего волнения пил, причем водку, которую и «наливал сам себе в рюмку и  запивал минералкой».

 

Поистине живое человеческое общение – само по себе – скрытое могущество. Проявилось оно и на этот раз. Постепенно Нуреев разговорился. В нем проснулся артист, который привык доверять зрительному залу.

 

- Он сидел вот здесь, - хозяйка указывает на стул, обтянутый зеленым сукном, - Рудольф высоко отзывался о профессионализме казанских музыкантов. Надеялся, что своим дирижированием не очень мешает им. У него ведь был небольшой опыт в новой профессии, но он говорил: «Я готов работать целый день».

 

Откровения Нуреева не ограничились добрыми отзывами о казанцах, творческих планах с оркестром оперного театра, в котором он видел свой дирижерский «полигон». В тот же памятный день Рудольф  впервые  за многие годы рассказал о событиях 1961 года, когда он решил остаться в Париже. Естественно, он преминул с гордостью произнести: «Я – татарин». Сказал, что своей родиной считает Татарстан, потому что здесь родилась его мать.

 

Говоря о своем новом амплуа, он ни словом  не обмолвился о прогрессирующей болезни, не позволившей ему продолжать карьеру танцовщика. Да и никто из присутствующих не знал о этой трагедии артиста. А решение встать за дирижерский пульт им объяснялось просто рекомендацией Караяна, великого дирижера. По его словам, дирижеры долго живут.

 

Почувствовав себя как дома, Рудольф обратил внимание на камин, наличие которого по тем временам в казанских домах было редкостью. «Каминная» тема легко легла в основу обычного житейского разговора двух мужчин – хозяина и его гостя. Нуреев похвастался, что в его лондонских, парижских апартаментах тоже красивые камины. А когда Натан рассказал о приобретенной «по случаю»  особой облицовочной плитке для камина, Нуреев с нескрываемым удовольствием переключился на тему удачных сделок. Радостно сообщил о покупке острова в Карибском море. По очень выгодной цене…

 

…А в этом кресле у камина сидел главный дирижер Васильев, - рассказывает Татьяна Геннадьевна, войдя в роль экскурсовода. – Они с Нуреевым долго обсуждали вопросы дирижирования.

 

Сегодня Андроповы сожалеют, что не сфотографировали своего легендарного гостя. Однако с мысленным возвращением в март 92 года эта «ошибка» воспринимается с большим пониманием. И заслуживает уважения тактичность, не позволившая вторгнуться во внутренний мир гостя с израненной душой. Правда, с некоторых пор табу на фотографирование отменено, потому что «вдруг один за другим стали уходит в мир иной Е. Леонов, Б. Окуджава, Р. Нуреев…»

 

Что касается хлопот, связанных с приемом гостей, тут супруги придерживаются своего принципа: «Усталость пройдет – впечатления останутся». Кстати, покидая уютный дом на ул. К. Маркса только под утро, Рудольф Нуреев оставил запись в гостевом альбоме: «Чудный вечер! Счастье и дружба навеки!» Видимо, с надеждой на новую встречу...

  Статья из книги «Рудольф Нуреев в Казани», подаренной Л. Мясниковой автору сайта