Маэстро
много
работал и
восторгался
Казанью
Ю. Ларионов,
зам. Директора ТАГТ
У Рудольфа было великолепное настроение, и мы с ним почти сразу перешли на «ты». До отправления поезда «Татарстан» в Казань оставалось достаточно много времени. И не потрепанном «жигуленке», арендованным мною у театра оперетты, мы поехали на Смоленскую площадь, к дирижеру ГАБТа В. Вайсу.
У него мы обедали. Настроение Нуреева почему-то изменилось. Может, потому, что, сойдя с трапа самолета, он не увидел привычной для него картины – толпы журналистов, вспышек фотокамер… Он ел мало, пил немного сухого вина. Вскоре в нам присоединился С. Бэлза с «кинобандой» и более часа интервьюировал Рудольфа.
Перед съемкой Нуреев несколько оживился, надел на голову свой темно-зеленый берет и облачился в разноцветное пончо.
Вечером мы сели в поезд «Татарстан». Я и Нил ехали в вагоне СВ, а Рудольф, скорее всего, с одноместном купе СВ, Дус – в другом вагоне.
На казанском вокзале нас встречал гл. балетмейстер театра В. Яковлев, и мы все направились в гостиницу Молодежного центра. Нуреева поселили в 2комнатном люксе на пятом этаже. Дус и Нила разместили в других номерах.
И опять не было никакой прессы, как будто приехал не известный всему миру Р. Нуреев , а господин «Никто».
По поручению директора театра я всюду сопровождал его – с утра да вечера. Еда, репетиции, привести, увести – это и многое другое было моей заботой.
4 марта. Первый день репетиций с оркестром филармонии. Концертный зал Казанской консерватории. Нуреев познакомился с музыкантами, но опять обратил внимание, что нет журналистов. Он даже удивленно воскликнул: «А пресса где?!»
Нуреев дирижировал сюиту С. Прокофьева «Ромео и Джульетта». К репетиции маэстро относился очень ответственно. Как-то приезжаю в гостиницу, чтобы доставить его на утреннюю репетицию. Вижу, Рудольфу плохо, его рвет. «Что случилось?» - спрашиваю, а он отвечает: «Грудь болит».
Не может же человек работать в таком «разобранном» состоянии. Предлагаю отменить репетицию, а он – не в какую, говорит, через полчаса будет в порядке. И в самом деле, через полчаса Рудольф сел в машину.
Все-таки я решил показать его врачам спецполиклиники. Ему сделали рентгеноскопию грудной клетки, а он смотрел, как доктора хлопочут вокруг него, и улыбался. Нурееву поставили диагноз «воспаление легких» и лечили от этой болезни. Рудольф послушно принимал все лекарства, хотя знал о своей настоящей болезни. Уже 11 лет он болел СПИДом, но, видно, надеялся как-то обмануть судьбу.
После визита к врачам я предложил маэстро отлежаться, подлечиться, отдохнуть. А он опять заупрямился: «После обеда – на репетицию». «Какая репетиция?» - удивляюсь, а он мне: «Работать, работать и работать!» Как он решил так и поступили: победили и поехали на работу.
Он был прост в общении, вежлив и обходителен. Помнится, на ул. Баумана к нему подошел парень лет 20ти и в «лоб» его спрашивает: «Вы, Нуреев? Подарите, пожалуйста, монетку на память». Рудольф вытащил какую-то мелочь и отдал ему.
Больших прогулок по Казани он не совершал. Достопримечательности Казани: Кремль, озеро Кабан, Булак - не интересовали Нуреева: он плохо себя чувствовал.
14 марта я проводил его в аэропорт, откуда он вылетел в Петербург.
Во второй раз Нуреев-дирижер прилетел в Казань днем 10 мая. Его опять встречал я. Поднялся по трапу прямо к нему, в самолет. Мы дружески обнялись и поцеловались. Вспоминая об этом сейчас, испытываю ужас! Ведь тогда, не зная о страшной болезни Нуреева я совершенно искренне расцеловался с ним…
В нашем с Рудольфом распоряжении снова была директорская «Волга». Рудольфа поселили в «кабминовском» домике возле трампарка. Как только мы вошли в коттедж, он стал искать свое вино. Все спрашивал меня: «Где мое вино? Я взял в самолет несколько бутылок. И вот его нет. Где оно?» Чтобы успокоит звезду, пообещали купить такое же. «Нет вы не купите такое вино здесь», - переживая, возражал Нуреев.
Проблемы возникли и с самой гостиницей. Ожидали делегацию из Америки, которую хотели поселить в коттедж, забронированный для Рудольфа. Пробовали переселить нашего гостя в гостиницу Молодежного центра, но, вспомнив неудобства, испытанные там, он наотрез отказался.
А вообще Нурееву все в Казани нравилось. Он звонил знакомым в Москву и восторженно рассказывал о новых впечатлениях. Хорошо отзывался о казанских оркестрах, балетной труппе, о людях, организовавших его приезд.
Статья
из книги
«Рудольф
Нуреев в
Казани», подаренной
Л. Мясниковой
автору сайта