Рудольф
Нуреев:
«В
моем
возрасте на
сцене делать
нечего»
В. Медведев
О
Нуриеве и его
первом
неофициальном
визите в
город наша
газета уже
писала. И вот
второй визит
прославленного
танцора в
Казань.
Теперь уже в
качестве
дирижера. Наш
корреспондент
встретился с
маэстро и
взял у него
небольшое
интервью.
…Движения маэстро были плавны, величественные и несколько энергичнее, чем до выступления. На мой вопрос о происшедшей метаморфозе Нуреев коротко заметил:
- А че
беситься?! Не
хочу
растрачивать
себя по
пустякам. И
без того
много сил
уходит на
репетиции… В Казани
я работаю
ежедневно по
6 часов: 3 часа утром
и 3 вечером. Не
забывайте,
мне уже 54, хотя когда-то
в молодости я
работал, не
щадя себя.
- А с
чего
началось все
в молодости?
- С занятий в школьном кружке. Затем учеба в Вагановском училище и работа в качестве солиста в Кировском балете.
- О
такой
карьере
можно только
мечтать
начинающему
советскому
танцовщику, и
все же вы
предпочли не
возвращаться
в Союз. Неужели
действительно
из-за
«университетов»
Баланчина?!
- Мне очень
хотелось
танцевать в
«Аполлоне Мусагете»
в его
постановке, а
живя в
России, эту
мечту осуществить
было
невозможно. У
меня просто
не хватило бы
куража на
подобный шаг,
и тогда я
схитрил,
оставшись в
Париже. Там,
на гастролях
Кировского
театра, у
меня был
подлинный
триумф.
Французские
газеты
писали:
«Русские
привезли
танцора с
Луны».
-
Ощущали ли вы
изоляцию со
стороны
советских
коллег,
подобно
опальному
Корчному?
- Корчной?! Кто это?! Шахматист, вы говорите?! Нет, мы не знакомы. Да, советские танцовщики не решались в то время на людях подходить ко мне, но искали встреч тайком. А кому из них это удалось, уж не обессудьте, не скажу.
-
Власть и
искусство –
понятия
зачастую
взаимоисключающие.
Пагубность
последствий
подобного
конфликта в
полной мере
испытали на
себе М. Лиепа,
М.
Плисецкая… А на
Западе никто из власть
имущих вас не
допекал?
- Для меня там сложились очень благоприятные условия. Я был первым танцовщиком классического балета и потому исполнял все, что хотел. Больше того, многие вещи готовились под меня: Аштон сделал для меня «Даму с камелиями», Дж. Баланчин – «Мещанин во дворянстве», Пол Тейлор предлагал модерновые балеты…
- Вы
считали себя
великим
танцовщиком?
- Я был в состоянии оценить свой труд, а потому понимал, конечно, что у меня большой талант. Но ведь я много учился: у М. Фонтейн, Э. Бруна, Л. Симо, Г. Улановой (о, это была эсперация!) Дудинская вложила в меня идею классицизма.
-
Вам никогда
не хотелось
станцевать в
«Шурале» Ф.
Яруллина и,
говоря шире,
каково для вас
взаимоотношение
языка танца и
национального
начала!
- Я танцую классический балет, а «Шурале» насыщен народными танцами, поэтому мне было интересно увидеть эту вещь, но не работать над ней. Понятия национальности для меня не существует, главное танцевать хорошо. Впрочем, к казанской публике у меня особые симпатии из-за матери – уроженки вашего города. Она меня защищала от отца – противника моих танцевальных увлечений.
-
Благодаря
этому
обстоятельству
вы предпочли
Казань
другим
городам для
выступлений?
- Отнюдь. Мои гастроли здесь это целиком господина Мухаметзянова, директора оперного театра. Он сразил меня предложением выступать на вашей сцене в любое удобное для меня время и в любом амплуа. Я почувствовал, что этому человеку можно довериться.
-
Боксеры
уверяют, что
закат
спортивной
жизни
наступает,
когда
начинают
подводить ноги,
позже ноги, а
затем уже
друзья. Как
уходят из
балета?
- Мне подсказало сердце: «Пора, брат, пора!» в моем возрасте на сцене больше делать нечего. Извините, «Умирающего лебедя» я танцевать не могу. Но, строго говоря, с балетным искусством я не расставался, ведь я дирижирую на балетных спектаклях.
- Вы
могли бы
посвятить
себя кино.
Ведь в 40 лет вы
снялись в
фильме
«Рудольф
Валентино»,
совсем
недавно
критика
отметила
исполнение
вами роли
Короля в
мюзикле
Роджерса и
Хэммерстайна
«Король и я»…
- В фильмах мне больше не предлагают сниматься, а дирижирование доставляет интеллектуальное удовлетворение. Кроме того, это и экзерсис для ума.
- Не
мешает вам,
как дирижеру,
былая слава?
Вам не
кажется, что
большинство
зрителей все-таки
ходят
преимущественно
посмотреть на
Нурееву, а не
насладиться
его
дирижерским
мастерством?
- Это меня нисколько не смущает. Я продолжаю служить балету. Люди идут поглазеть на меня, а восхищаются танцем. Так что рад приветствовать всех ваших читателей на своих гастролях.
«Вечерняя
Казань», № 92, 5.06.1992
г.
Статья
из книги
«Рудольф
Нуреев в
Казани», подаренной
Л. Мясниковой
автору сайта